Ниже приводится отрывок из краткого отчета по исследованию «Ломая барьеры: исследование того, как женщины выходят из проституции» (Breaking down the barriers: A study of how women exit prostitution), которое было проведено Лондонским университетом Южного берега Темзы и британской женской организацией Eaves в 2012 году.
Отрывок из книги Кэтлин Барри «Проституция сексуальности» (Kathleen Barry «The Prostitution of Sexuality», 1995).
В условиях современного мужского доминирования, если секс не обозначается явно как искреннее человеческое взаимодействие, он является дугуманизирующим опытом и проявлением доминирования над женщинами. Продуктом взаимодействия в данном случае является тот или иной смысл секса, и это может быть как человеческое развитие, так и уничтожение человечности. Данное исследование объединяет феминистскую теорию с концепцией прав человека чтобы изучить, какие смыслы производятся в результате сексуального опыта. Феминистская теория не только критикует власть и доминирование, но она идет дальше. Она постулирует реальность над и за пределами нынешней эксплуатации. Основа феминисткой теории — это убежденность и приверженность идее о том, что власть можно деконструировать и реконструировать в новые и равноправные отношения.
Части моего детства — это размытые болезненные воспоминания эмоционального неглекта, если не насилия, но со стороны и по стандартам многих у меня была благополучная и привилегированная жизнь. Несмотря на это я несколько раз ненадолго убегала из дома в возрасте от 11 до 15 лет. Еще до того, как мне исполнилось 18 лет, я начала жить с мужчиной 23 лет и его соседом по квартире и заниматься стриптизом. К 21 году у меня была зависимость от наркотиков и алкоголя, и я занималась проституцией.
В одном твите говорилось: «”Секс-работницы продают свои тела”. У вас разовьется артрит, если стоять целый день за кассой, получая 7,50 долларов, умерьте пыл». Вероятно, вы знаете множество примеров, когда люди пишут или говорят что-то подобное. Обычно за этим стоят благие намерения: мы не хотим выставлять женщин в секс-индустрии «иными», не хотим предполагать, что они делают что-то «грязное» или «отвратительное». Мы не хотим, чтобы потенциальные работодатели считали, что они по определению «сложные» и «сломанные» физически и/или психически. И мы не хотим, чтобы, когда женщина сообщает об опыте в секс-индустрии друзьям, партнерам или членам семьи, они делали предположения о состоянии ее тела и психики. Стигма в отношении женщин в секс-индустрии — это реальная и повсеместная проблема.
Мой путь в проституции начался в 17 лет, когда я зарегистрировалась на вебсайте по «поиску спонсора». Теперь я думаю, что основная причина, почему я это сделала, была в детской психологической травме.
Время лечит все раны. Время мало что делает со шрамами. Они навсегда пристают к вам как яркое напоминание о вашей уязвимости и о времени, когда вам причиняли какой-то вред. Я ношу на себе 4300 эмоциональных шрамов, которые напоминают мне о каждом дне и о каждом мужчине, которому я продавала свое тело за семь лет в проституции.