Порнография – это разновидность проституции. Как объяснила одна женщина, пережившая проституцию: «Порнография – это проституция, которая легальна при условии, что кто-то все это снимает». Порнография документирует торговлю людьми и является одним из ее инструментов. Не стоит мистифицировать секс-индустрию. Не надо думать, что есть какие-то совершенно различные и никак не пересекающиеся формы эксплуатации и человеческой жестокости.

Реальная жизнь женщин, которых продают, проституируют или используют для изготовления порнографии часто ничем не отличается от реальной жизни жертв изнасилований, инцеста и насилия со стороны интимного партнера. Основное различие – это деньги. Доходы – это то, что превращает сексуальное насилие над детьми, изнасилования, домашнее насилие, унижения и сексуальные домогательства, а также изображения всего этого, в прибыльный бизнес.

Аргумент о том, что проституция – это работа, отражает точку зрения сутенеров и покупателей секса, а не точку зрения тех, кого проституируют. Для тех, кто находится в проституции, это не работа, а «оплаченное изнасилование».

Как и в случае любого другого глобального бизнеса, у секс-бизнеса есть национальные и международные сектора, маркетинговые сектора, различные локации для непосредственного ведения дел. Есть различные типы владельцев и менеджеров, и индустрия секс-траффикинга постоянно расширяется настолько, насколько позволяют технологии, законодательство и общественное мнение.

В реальном мире, положение людей в секс-индустрии, будь это порнография, проституция, или секс-траффикинг, одинаково. Более 80% женщин в секс-индустрии контролируются сутенерами – это и есть траффикинг, торговля людьми. Порнография соответствует правовым критериям торговли людьми, если порнограф рекрутирует, вынуждает или покупает женщин с целью фото и видео съемки коммерческих сексуальных актов.

Женщин принуждают к порнографии с помощью обмана, угроз или насилия. Пережившие порнографию рассказывают о том, как на них оказывали давление, чтобы заставить делать все более и более экстремальные сексуальные акты во время съёмок, причиняли им физическую боль и насиловали перед камерой. Точно так же сутенеры и покупатели секса оказывают давление на женщин в проституции, чтобы те совершали более вредные и опасные сексуальные акты.

Порнографы – это разновидность сутенеров, которые используют порнографию для рекламы проституции и для торговли женщинами. Веб-сайт объявлений Backpage, который рекламирует и продает порнографию, принадлежит голландской компании. По заявлению прокурора Массачусетса, «большинство случаев торговли людьми, которые расследовала прокуратура, были связаны с рекламой на Backpage». А вот пример связи порнографии, проституции и траффикинга: Гленн Маркус управлял веб-сайтом с порнографическими пытками. Он использовал психологическое давление, чтобы женщина разрешила продавать порнографию с ней в Интернете. Она выдвинула обвинения против Маркуса, который был ее сутенером, порнографом, торговцем, а также истязателем. В одной сцене он засунул ей в рот кляп с шариком, зашил ей рот и повесил ее на стену.

Ее адвокаты использовали следующее определение: Секс-траффикинг –это принуждение и продажа человека в положение сексуальной эксплуатации, например, проституцию или порнографию.

В марте 2007 года порнографа Маркуса признали виновным в секс-траффикинге. Это решение отражает адекватное понимание того, как порнография, проституция и траффикинг одинаковы для женщины, которую принуждают и эксплуатируют для извлечения выгоды.

Другой пример: в одном расследовании правоохранительных органов Лас-Вегаса различные виды секс-индустрии были слиты воедино. Секс-бизнес, который со стороны был похож на обычный офисный комплекс, объединял производство порнографии, траффикинг, эскорт и проституцию с веб-камерами.

На веб-сайте покупатели секса оплачивали видеочаты с проституированными женщинами, которые исполняли указания мастурбирующих покупателей секса. Сутенер, он же порнограф, снял шесть офисов для производства Интернет-порнографии и проституции через веб-камеры, а также продавал женщин для проституции в отели и бордели. В Неваде есть зоны легального сутенерства с борделями, но проституция в самом Лас-Вегасе нелегальна, так что, когда женщин поставляли в отели города, это был траффикинг.

Одни и те же виды опыта приводят женщин к порнографии, проституции и траффикингу. Сексуальное насилие в детстве, отсутствие родительской заботы в детстве, низкий уровень образования, отсутствие возможностей для получения профессионального образования, культурная мизогиния, расизм и бедность – все эти факторы приводят женщин в секс-индустрию, независимо от ее разновидности.

В порнографии, проституции и траффикинге женщин подвергают одним и тем же видам насилия. Женщины в проституции могут подвергаться изнасилованию еженедельно. Одна канадская женщина в проституции сказала: «То, что изнасилование для других, для нас – норма». Другая женщина из легального борделя в Неваде сказала, что легальная проституция «как контракт на изнасилование».

Эмоциональные последствия проституции и траффикинга одинаковы в самых разных культурах, независимо от того порнография это или проституция, элитная или нет, легальная или нелегальная, в борделе, стриптиз-клубе, массажном салоне или на улице. У женщин в секс-бизнесе зашкаливают симптомы сильнейшего эмоционального стресса: депрессия, суицидальность, посттравматическое стрессовое расстройство, диссоциация, злоупотребление психоактивными веществами. Исследование среди женщин, мужчин и трансгендерных людей в проституции в 9 странах мира показало, что две трети из них имеют симптомы, соответствующие диагностическим критериям посттравматического стрессового расстройства. Такой уровень стресса соответствует самым травмированным людям, которых исследовали психологи – избиваемым женщинам, ветеранам боевых действий и людям, пережившим пытки.

Почему сторонники секс-индустрии делают вид, что порнография, проституция и траффикинг никак не связаны друг с другом? Ответ прост – потому что это увеличивает прибыль. Отрицание связи траффикинга с проституцией и порнографией нормализует наибольшую часть секс-индустрии. Вот как работает это отрицание связи: каждый раз, когда перед словами проституция, порнография и траффикинг используется прилагательное, искусственно создается группа людей, которых мы разрешаем продавать для секса. Например, принудительный траффикинг – это предполагает, что некоторые люди добровольно идут на то, чтобы их продавали; детская порнография – это подразумевает, что изготовление порнографии с взрослыми людьми нормально; нелегальная проституция – это подразумевает, что легальная проституция безопаснее и потому является приемлемой.

Стараемся ли мы отрицать связь между детским и взрослым рабством? Можно ли представить, чтобы противники рабства говорили только о спасении детей-рабов, а взрослых предлагали оставить в неволе? Нет, нельзя.

Пытаемся ли мы представить разные типы травм от домашнего насилия как совершенно не связанные друг с другом явления? Можно ли представить, чтобы противники домашнего насилия предлагали сосредоточиться только на самых экстремальных случаях и игнорировать женщин, у которых «только» синяки, но не было переломов? Нет, нельзя.

Порнография, как и остальная секс-индустрия – это общественный медицинский кризис. Пора объединить все ответвления гидры секс-индустрии и понять, что да, людям, которых используют в порнографии, траффикинге и проституции, причиняют реальный вред. И секс-индустрия также причиняет вред всем нам. Она захватывает и крадет нашу автономную сексуальность. Порнография обучает мужчин, которые ее смотрят, унижать и подвергать насилию женщин, она показывает мужчинам, как обращаться с женщинами, в том числе, как быть покупателем секса.

Порнография учит женщин, что их место в жизни – терпеть подобное насилие. Мальчики впервые узнают о сексе во время просмотра порнографии и большинству их них никто не рассказывает о сексе, основанном на любви и близости.

Владельцы секс-бизнеса рассчитывают на нашу терпимость к социальной несправедливости.

Авторка: Мелисса Фарли

Источник: Prostitution Research