Доктор Джулия Гейнисман – гинекологиня из медицинского центра в Нью-Йорка. Она родилась в России, но выросла в США, в Чикаго. В июле 2013 года доктор Гейнисман основала «Клинику выживших» (Survivor Clinic) для женщин, переживших гендерное насилие, включая изнасилования и женские генитальные увечья. «Клиника выживших» открыта по вечерам в районе Ист-Энд Нью-Йорка, и пациентки без медицинской страховки могут получить в ней бесплатную помощь. Доктор Гейнисман согласилась ответить на несколько вопросов о своей клинике и своем стремлении защищать здоровье и права женщин.

Кому помогает «Клиника выживших»?

Я основала «Клинику выживших», чтобы у женщин, пострадавших от какой-то формы гендерного насилия, появился медицинский дом. Мы заботимся о женщинах, которые были или сейчас находятся в секс-индустрии или которые подверглись женским генитальным увечьям. Мы с коллегами организовали приемную и проводим медицинские осмотры под руководством пациентки, и мы стараемся, чтобы опыт наших пациенток был персональным, конфиденциальным и полностью подконтрольным им. Ведь мы работаем с женщинами, которые часто сталкивались с негативным и травматичным опытом в системе здравоохранения.

На веб-сайте клиники написано, что вы предоставляете гинекологическую помощь не только женщинам, пережившим сексуальное насилие, но и тем, кто «продолжает выживать», несмотря на сексуальное насилие. Вы можете объяснить, в чем разница?

Имеется в виду как в буквальном, так и в переносном смысле. Многие женщины, которых мы лечим, приходят к нам по направлению от социальных служб, которые поддерживают женщин, покинувших секс-индустрию, или тех, кто недавно освободился из мест лишения свободы. Тем не менее, у нас есть пациентки, которые до сих пор находятся в секс-индустрии, но при этом у них достаточно свободы, чтобы обратиться за медицинской помощью. Под свободой я имею в виду, что женщины физически не заперты где-нибудь в темной комнате на замок. Многие из них могут свободно перемещаться, живут одни, у них может быть с собой мобильный телефон или кредитные карты. Насилие, ложь и страх настолько натренировали их, что они психологически и эмоционально верны своим сутенерам, поэтому сутенеры больше не рассматривают их взаимодействие с миром как угрозу. Это те наши пациентки, которые в буквальном смысле продолжают выживать в ситуации постоянного сексуального насилия.

В переносном смысле выживание – это постоянный образ жизни, это не просто обозначение одного события в прошлом. Женщины, пережившую такую травму из-за того, что делали с их телами, не могут избежать физических и психологических напоминаний об этой травме, так что они постоянно преодолевают травму, восполняют свои ресурсы, постоянно выживают.

Сутенеры приходят в клинику вместе с вашими пациентками?

Да, иногда приходят, но мы никогда не позволяем третьим лицам находиться рядом с нашими пациентками во время приема или осмотра, и это относится и к «бойфренду» или «дяде» или как еще они представляются. Это очень строгое правило.

Вы можете описать заболевания и травмы, которые часто встречаются у женщин, которых эксплуатируют в секс-индустрии?

Основная жалоба среди моих пациенток – это боли (в животе, в тазовой области, мигрени, скелетно-мышечные боли). Многие из них страдали от физического насилия со стороны сутенеров или клиентов, что приводило к переломам костей и травмам мозга. Однако главным образом боли являются физическим проявлением стресса – это относится к мигреням, синдрому раздраженного кишечника и болям в суставах. Кроме того, у женщин в секс-индустрии гораздо чаще встречаются инфекции, передаваемые половым путем, что, в свою очередь, приводит к воспалению малого таза, бесплодию и хронической боли в тазовой области. У них гораздо чаще встречаются вирусные гепатиты и ВИЧ. Хотя ВПЧ-инфекция встречается у них так же часто, как и у других сексуально активных женщин, у них часто нет возможности сделать мазок Папаниколау или кольпоскопию, поэтому у них гораздо чаще развивается рак шейки матки. У многих моих пациенток были внематочные беременности, угрожающие жизни, из-за которых приходилось делать полостную операцию. У других женщин были многочисленные аборты, по собственному выбору или по принуждению, иногда у них были медицинские осложнения. Некоторых женщин вынуждают принимать незаконные наркотики, у них развивается наркозависимость, которая приводит к гниющим зубам, повреждению мозга или сердечным приступам.

Очень важно не забывать о том, что у женщин в секс-индустрии могут быть те же хронические заболевания, которые встречаются среди населения в целом – повышенное кровяное давление, диабет, ожирение, рак груди и так далее. Однако из-за ограниченного доступа к медицинской помощи эти заболевания не диагностируются и не получают должного лечения до тех пор, пока они не нарушают работу внутренних органов и не сокращают продолжительность их жизни.

Вы лечите женщин в секс-индустрии, с медицинской точки зрения, есть какая-то другая «профессия», которая приводит к аналогичному вреду для здоровья и заболеваниям?

Какая-то другая профессия? Нет, разумеется, нет. Если, конечно, вы не считаете профессией крайнюю бедность. Именно поэтому, когда некоторые люди называют нахождение в секс-индустрии профессией – это просто абсурд.

Среди ваших пациенток есть те, кто не считает себя пострадавшими от траффикинга. Медицинские проблемы в этой группе женщин как-то отличаются?

Те мои пациентки, которые все еще находятся в секс-индустрии, имеют наиболее острые и сложные медицинские потребности. По моему опыту, нет никакой разницы, пострадала ли женщина от траффикинга или она считает, что это ее личный выбор. Практически всех женщин в секс-индустрии насилуют, избивают, заставляют заниматься сексом без презерватива. Все они пренебрегают профилактическими мерами и осмотрами из-за отсутствия медицинской страховки или страхом перед системой здравоохранения.

Врачи вообще предлагают какие-то профилактические меры против такого количества возможных недомоганий?

В медицине рекомендации профилактических мер зависят от выявления людей с повышенным риском. Например, я мечтаю о том, чтобы спасительная вакцинация против ВПЧ стала дешевле, и чтобы ее можно было проводить с помощью одной инъекции, так чтобы все женщины с риском могли бы получить ее преимущества. Также я мечтаю о том, чтобы врачи научились распознавать риск траффикинга у пациенток, располагали научными данными о заболеваемости среди женщин с таким риском и могли бы предложить им профилактические меры. В «Клинике выживших» профилактика – это ключевая часть медицинской помощи. Услуги, которые мы предлагаем, варьируются от мазков Папаниколау до контрацепции, от измерения уровня холестерола и сахара в крови до анализов на ИППП и измерения давления. Мы раздаем бесплатные презервативы и учим женщин самостоятельно обследовать свою грудь. Мы также проводим опросы среди пациенток и собираем данные медицинских тестирований, чтобы медицинское сообщество смогло лучше понять эту группу пациенток. Мы сотрудничаем с врачами по всей стране и вместе мы пытаемся разработать оптимальные рекомендации по медицинской помощи женщинам, пострадавшим от траффикинга.

Вы бы назвали такие меры «снижением вреда»?

Да, в буквальном смысле, это и оно есть, но я хочу подчеркнуть, что в «Клинике выживших» мы делаем намного больше, чем стандартные программы «снижения вреда». Моя цель НЕ в том, чтобы стать «своим врачом» для женщин, которые все еще находятся в секс-индустрии, и обеспечивать их контрацепцией и бесплатными презервативами по принципу «не спрашивай не говори». Это близорукий подход. Конечно, заниматься снижением вреда намного проще и безопаснее, но такие программы лишь немного замедляют накапливающийся вред, и они удерживают женщин в секс-индустрии, поскольку создают иллюзию физической «безопасности», при том, что психологические травмы остаются такими же.

Как получилось, что вы решили посвятить себя глобальному женскому здоровью?

Впервые я столкнулась с секс-траффикингом, когда была интерном в «Партнерах по здоровью», тогда я читала о последствиях экономических проблем в бывшем Советском Союзе. После развала СССР многие мужчины потеряли работу на государственных предприятиях, среди них начал распространяться туберкулез и алкоголизм. Многие женщины с детьми, оказавшиеся в отчаянном экономическом положении, подверглись траффикингу в секс-индустрию. Еще больше о печальной реальности я узнала, когда жила в Израиле в 2007 году, где я услышала о бедуинском секс-траффикинге.

Что касается женских генитальных увечий, то я непосредственно наблюдала их последствия, когда работала в исследовании материнской смертности в Гане. Хотя эти увечья встречаются в Гане намного реже, чем в других африканских странах, я лечила нескольких таких пациенток в нашей сельской больнице. Из-за этой процедуры у женщин были мочеполовые инфекции, тяжелые боли и осложнения при родах. Когда я получила лицензию акушерки-гинекологини, я почувствовала, что теперь, наконец-то, у меня есть необходимые навыки, чтобы оказывать медицинскую помощь и защищать права этих женщин.

Каковы ваши надежды в отношении «Клиники выживших»?

До открытия клиники многие мои коллеги не верили, что в Нью-Йорке есть секс-траффикинг или женщины, пережившие генитальные увечья, которые до сих пор страдают от их последствий. Неудивительно, что в реальности женщинам просто нужно было безопасное место, а на каждую женщину, о которой мы заботимся, приходятся еще сотни тех, кого мы еще не охватили. Пациентки говорят нам, что мы меняем жизни, и благодаря их смелости мы собираем истории и данные, чтобы привлечь больше ресурсов для медицинской помощи этой группе населения.

Источник: CATW International