Есть три типа сутенеров. Меган Ландстром может вам это подтвердить. Во-первых, есть сутенер-бойфренд. Он соблазняет вас обещаниями любви и семьи, а затем уговаривает вас заняться проституцией, чтобы профинансировать счастливое совместное будущее. Вы верите, что вы в него влюблены до тех пор, пока насилие с его стороны не станет совершенно невыносимым. Вы попытаетесь сбежать, и тогда насилие станет действительно страшным.

Есть еще сутенер-бизнесмен. Поначалу он пытается флиртовать, но вместо романтики он изматывает вас обещаниями славы в качестве модели. Он назначает вам «взнос» за возможность присоединиться к бизнесу и «компенсацию за увольнение», если вы решите уйти. Он тоже оставляет на вашем теле синяки, но это же бизнес, вы не выполнили свою квоту. Вы продолжаете «работать» на автопилоте, чтобы притупить боль.

Наконец, есть сутенер-горилла. Вы могли встретить его однажды в баре и на следующее утро понять, что он подсыпал вам наркотики, похитил и изнасиловал.

У Ландстром было два из трех типов сутенеров. Но это было лишь началом ее истории. Уроженка американского штата Колорадо 36 лет прошла путь от проституции к социологическим исследованиям. Во время этого пути она тщательно скрывала свою тайну, но теперь она легла в основу ее научной карьеры.

Из-за пандемии коронавируса исследовательницы коммерческой сексуальной эксплуатации вынужденно начали обращаться к вторичным источникам, например, к судебным документам и полицейским отчетам, которые плохо отражают реалии проблемы. Тем временем Ландстром нашла «золотую жилу» для сбора данных — частный аккаунт в Инстаграме, на который в основном подписаны нынешние или бывшие проституированные женщины.

Она создала аккаунт десять лет назад. Он был ее единственной возможностью для общения с другими людьми. В какой-то момент контроль над аккаунтом захватил ее сутенер, который начал использовать ее для вовлечения новых женщин в проституцию. Однако после того, как Ландстром удалось сбежать, количество подписчиц увеличилось с 50 до более 2200, и это стало базой потенциальных респонденток для социальных исследований торговли людьми. За последний год аккаунт помог раскрыть важные и тревожные тенденции, в том числе тот факт, что на фоне пандемии все больше молодых женщин вовлекаются в проституцию, поскольку не могут свести концы с концами.

Ландстром родилась в городе Грили, штат Колорадо. Это университетский городок примерно на 100 000 жителей. Он был основан в 1870 году как утопичная община. Сейчас он главным образом известен мясоперерабатывающими заводами и их запахом. В детстве она была тихим «домашним» ребенком — тренировки школьной футбольной команды, репетиции школьного оркестра, свежеиспеченное печенье по приходу домой. Она попала в список лучших учениц школы и получила стипендию для учебы в колледже.

Планы резко изменились, когда в 18 лет она забеременела от своего парня, с которым вместе подрабатывала в супермаркете. Как и большинство девочек из Грили, она мечтала о семейной жизни. Но после рождения второго ребенка, ее брак распался. В возрасте 23 лет она переехала в Денвер с двумя детьми, чтобы начать новую жизнь.

Она нашла работу ассистенткой школьного учителя, но этой зарплаты не хватало на оплату жилья и счетов. Тогда подруга рассказала ей о веб-сайте SeekingArrangement. Это был сайт объявлений, на котором «спонсоры» искали себе «содержанок».

Подруга уговаривала: «Подумай об этом. Это не постоянные отношения. Просто будешь ходить на свидания с богатыми мужчинами в дорогие рестораны». Казалось, что в этом нет ничего особенного.

Сейчас в интернете множество сайтов предлагают знакомства богатых мужчин с «содержанками», то есть с женщинами, которые получат от них «финансовую поддержку» за свидания. Сайты стараются придерживаться респектабельного языка. Ландстром изначально даже не поняла, что сексуальные контакты — это обязательная часть встреч со «спонсорами», ведь об этом не пишут напрямую. Но опыт Ландстром показал, что это просто обычная проституция.

В отличие от эскорт-агентств сайты для «спонсоров» и «содержанок» позиционируют себя как прогрессивные службы знакомств. Но это просто ширма, считает Бенджамин Гауен, прокурор округа Кинг в Сиэтле, который работает только с делами по торговле людьми и коммерческой сексуальной эксплуатации. «Веб-сайты спонсорства — это новый рубеж эксплуатации, потому что они размывают криминальность происходящего», — говорит он. Как правило, проституторы на этих сайтах — влиятельные и привилегированные мужчины, а среди пострадавших от их действий много несовершеннолетних.

После того как Ландстром оформила свой профиль на сайте, она тут же начала получать множество сообщений, в основном, о сексе. Первый мужчина приехал на роскошной машине в компании огромной собаки. В лофте престижного района Денвера он сказал ей лечь на определенную сторону кровати, а потом исчез, вероятно, чтобы настроить скрытую камеру. Собака ходила за ним повсюду. Ландстром не смогла заставить себя заняться сексом в ту ночь. Но она пошла на секс со следующим парнем. Он начал бить ее в процессе, а потом не заплатил. Третий парень курил много «травки», слушал джаз и сказал, что он оставит положительный отзыв о ней на местном форуме об эскорте. Только в этот момент Ландстром полностью осознала, что она занимается проституцией.

Однажды на автозаправке к ней подъехал мужчина на красивой машине, приоткрыл окно и начал осыпать комплиментами. Потом она узнала, что он был торговцем наркотиками, но «я выросла в изолированной сельской местности, он казался мне харизматичным», вспоминает она. В следующий месяц он подвергал ее тому, что называют «бомбардировка любовью» — подарки, комплименты, постоянное внимание. Он обещал ей, что они всю жизнь проведут вместе. Она сделала татуировку с его именем в паху в доказательство своей преданности.

Это был сутенер-бойфренд. Назовем его Лютер. Ландстром не хочет открыто упоминать имена сутенеров — она все еще боится их мести. (Ее слова подтверждаются судебными документами в распоряжении редакции). Однажды она призналась Лютеру в своем опыте регистрации на том сайте. Он удивленно на нее посмотрел. «Ты когда-нибудь думала о работе в стриптиз-клубе? Как насчет объявлений на Backpage?» — спросил он.

Backpage — сайт частных объявлений и рекламы. Он был закрыт федеральным правительством в 2018 году за пособничество проституции — торговцы людьми нередко размещали там объявления для рекламы пострадавших женщин и девочек.

Ландстром была в тяжелом финансовом положении. Кроме того, у нее сломалась машина, и не было денег на ремонт. Лютер сказал, что у него инвестиции в разных бизнесах (вроде выращивания марихуаны и разведения экзотических рептилий), дополнительные деньги помогут им устроить совместное будущее. Ландстром согласилась снова встречаться со «спонсорами» и отдавать выручку Лютеру.

Следующим проститутором был юрист за сорок, проживающий со своими родителями. Она поздоровалась с ними на кухне и проследовала в его спальню. Внутри были полки, заполненные порнографическими видео, порнографическими фигурками, фотографиями порнозвезд с автографами. Ландстром еще подумала, что это порноверсия сцены с библиотекой из «Красавицы и чудовища». После секса она забрала деньги и ушла. По дороге домой ей хотелось покончить с собой.

Потом последовали объявления на Backpage. Лютер объяснил ей как предлагать «дополнительные услуги», выдал ей презервативы и отвез ее на первую встречу. Она обошла квартал проститутора в поиске полиции, потом постучала в дверь. Тридцать минут спустя она позвонила с отчетом Лютеру.

Это продолжалось два года, но в конце концов она больше не смогла выносить постоянное насилие. Она забрала детей посреди ночи и подала заявление в полицию. Но сколько бы раз она ни переезжала, Лютер выслеживал ее, начинал клясться в любви, оплачивать шоппинг и дорогие рестораны, поддерживать ее эмоциональную зависимость, которую в психологии называют «травматическая привязанность».

Она возвращалась к Лютеру, потому что «хотела угодить ему и нуждалась в деньгах, но считала, что не сможет справиться без него, нуждается в нем», рассказывает Лорен, подруга Ландстром, которая присматривала за ее детьми в тот период (она просила не называть ее фамилию).

Когда она в очередной раз выгнала Лютера, он «выпустил семь пуль в машину моей няни, а потом позвонил мне и сказал, что в следующий раз это будет не машина», такие слова Ландстром цитируются в полицейском отчете. Вскоре друзья Лютера вломились в ее квартиру, когда она была дома с детьми. «Двое парней в масках вошли в квартиру», — рассказывает присутствовавшая при этом Лорен. Нападавшие забрали все наличные деньги и все ее документы. Ей было не к кому обратиться. У нее даже не было доказательств, что она существует.

Она была в стриптиз-клубе Лас-Вегаса (постоянный проститутор взял ее с собой в поездку на отдых), когда к ней подошел хорошо одетый мужчина. Позднее, в своем особняке он прокомментировал ее татуировки. На ее руке была аббревиатура фразы «деньги важнее сучек», такое выражение было в ходу среди сутенеров, а татуировка ферзя на безымянном пальце означала «замужем за проституцией».

Это был бизнесмен-сутенер.

Ландстром упомянула свои многочисленные попытки сбежать от Лютера. Новый сутенер, назовем его Отто, сказал, что «его девочки» получают очень много денег. В следующем месяце Отто приехал в Денвер, чтобы предложить ей перейти к нему. За 5000 долларов она сможет уйти от Лютера без страха. Если она не хочет платить, то Лютер и дальше будет ее преследовать, по негласным правилам проституированные женщины обязательно должны кем-то контролироваться, объяснил Отто.

Ландстром отдала Отто аванс, а потом перечислила остальную сумму в том же месяце. Когда она ехала в Вегас с детьми, Отто позвонил Лютеру, чтобы уладить дела: «Теперь она моя собственность». Один звонок и правда защитил ее от Лютера, чего так и не смогла сделать полиция.

Следующей ночью Ландстром забрала «мамка», то есть проституированная женщина, которой Отто делегировал часть власти. Она привела ее в казино и перечислила инструкции. Первый же парень, который подошел к ней, оказался полицейским под прикрытием.

«Добро пожаловать в Вегас, — сказал Отто, когда платил залог в полицейском участке. — Ничего страшного, отделаешься штрафом». Но ей нужно было вернуть ему деньги за штраф и судебные издержки. В течение следующих нескольких месяцев аресты стали обычным делом.

В то время Инстаграм только набирал популярность. Ландстром создала частный аккаунт, чтобы общаться с другими проституированными женщинами — просто для разговоров, для совместного обсуждения проблем. Но через какое-то время Отто начал использовать аккаунт для вербовки. Он каждый день просматривал аккаунт. Он запретил ей общаться с людьми вне проституции и заставлял ее публиковать сообщения вроде: «Мой папочка [сутенер] замечательной, вам стоит его выбрать».

Отто в каком-то смысле опередил свое время — только сейчас социальные сети стали основным инструментом вербовки для торговцев людьми. По словам экспертов, сутенеры вовлекают новых пострадавших, начиная терпеливое и неторопливое общение с огромным множеством молодых женщин. «Преступники пишут «ты такая красивая» 100 девушкам в надежде, что одну им удастся так зацепить», — говорит Энни МакАдамс, адвокатесса, которая представляет пострадавших от торговли людьми в суде.

МакАдамс говорила с тысячами пострадавших, включая множество студенток, с которыми познакомились в Инстаграме сутенеры, притворявшиеся их однокурсниками. «Это образованные девочки-подростки с нормальной семейной жизнью, но они очень зависимы от внимания и комплиментов». За комплиментами могут последовать цветы, подарки на праздники, косметика. «В таком возрасте новая тушь выглядит впечатляюще», — говорит МакАдамс.

Отто отправил Ландстром из Вегаса в Уиллистон, городок в Северной Дакоте, который переживал нефтяной бум. Десятки тысяч временных рабочих, почти все из которых были мужчинами, расположились в лагере у города. Отто начал отправлять ее на ежедневных рейсах в Уиллистон, где она должна была «отрабатывать» свою квоту — 1000 долларов в день. Затем она натягивала капюшон толстовки на лицо и ненадолго засыпала в обшарпанной комнате мотеля.

За ужином в стейк-хаусе Отто похвалил Ландстром за работу и предположил, что скоро она заработает на машину. Она часто видела, как в Инстаграме проституированные женщины выкладывают красивые фото с новыми машинами и брендовыми сумками — предполагалось, что это атрибуты их роскошной жизни.

Неделю спустя «мамка» Отто приехала на подержанном мерседесе — подарок за четыре года преданности. «Четыре года?» — подумала тогда Ландстром. Впервые с тех пор, как в ее жизни появился Лютер, ее промывка мозгов дала сбой. Она знала, сколько денег она принесла Отто, но его «мамка» ждала подержанную машину четыре года. Ландстром думала о том, не ее ли это вина. «Может быть, я неправильно «работаю» под сутенером?»

Она начала ставить все под вопрос и перестала выполнять квоту. Отто лишил ее денег. В течение той недели Ландстром посвящала время нормальным занятиям, о которых она уже начинала забывать — готовила для своих детей, ложилась спать пораньше. Думая о старшем ребенке, который сменил пять школ за три года, она решила позвонить отцу. Она была в состоянии кризиса, и ей нужно было скорее попасть домой. Когда она позвонила Отто, чтобы сказать, что она уходит, он заявил, что она «уволена»: «Не смей здесь больше показываться».

В последнюю ночь в Вегасе она все еще проституировала себя — у нее не было денег на переезд и мобильную связь. Ее арестовали, совсем как в первую ночь в этом городе. После того, как бывшая девушка брата Отто заплатила за нее залог, Ландстром приняла душ, прикорнула и встретилась с сестрой в аэропорту. Они загрузили грузовик ее вещами и отправились в 16-часовое путешествие в Грили. Когда она вернулась домой, она узнала, что Отто нашел двух девушек ей на замену.

Она оказалась в родительском доме, совершенно без денег, с двумя детьми. Она даже не представляла, что теперь делать. Она продолжила искать проституторов. Она наткнулась на очередного полицейского в отеле и оказалась в камере, где решила, что с нее хватит.

Ландстром нашла работу секретаршей врача, но, когда она принимала звонки от мужчин, которые хотели записаться на прием, ее словно парализовало. Ее преследовали панические атаки. У нее нередко были провалы в памяти. Ей поставили диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство» (ПТСР). В возрасте 29 лет она, наконец, набралась смелости, чтобы попробовать получить высшее образование. Она получила стипендию в Университете Северного Колорадо в родном городе благодаря отличной учебе в школе. Она выбрала финансовый менеджмент в качестве специальности. Все-таки она привыкла обращаться с деньгами.

Вскоре после возвращения домой она заметила новый отель рядом с родительским домом. Грили был на пороге собственного нефтяного бума. Она знала, что это будет означать для местного сообщества, и она рассказала о своем опыте и торговле людьми во время встречи ассоциации евангелических пасторов. «Вас ведь не приковали цепью. Почему вы просто не ушли?» — спросила тогда одна женщина. Ландстром попыталась объяснить про последствия насилия, манипуляции и «промывку мозгов». На женщину это не произвело впечатления.

В течение следующих нескольких недель Ландстром не отходила от компьютера. Она изучала такие явления как «секты», чтобы объяснить и подтвердить свой опыт. Она стала выступать со спонтанными лекциями везде, где была такая возможность — в церквях, в больницах, в полицейских участках.

«Сутенеры привозят девочек на поездах?» — спросил скептически настроенный полицейский. «Нет, — объяснила Ландстром. — Они уже здесь. Они живут по соседству. Их дети ходят в школу вместе с вашими». Во время встречи в полицейском участке она присоединила свой ноутбук к экрану и разместила объявления на Backpage для шести регионов в Колорадо с отдельным телефонным номером. Во время презентации (и в течение пары дней после нее) телефон в среднем звонил каждые пять минут. «Она действительно раскрыла мне глаза», — сказал обеспокоенный полицейский в интервью местному журналисту после мероприятия.

Ландстром подала документы на регистрацию некоммерческой организации для помощи другим пострадавшим от торговли людьми с целью сексуальной эксплуатации и сняла в качестве ее офиса склад. Тем временем, она поддерживала аккаунт в Инстаграме, который был у нее в проституции. Ее подписчицы все еще были для нее как семья. Но она больше не рекламировала сутенеров, она начала размещать информацию про психотерапию, финансовую помощь и возможности для поиска жилья.

К ее удивлению, количество подписчиц начало расти. Женщины присылали ей личные сообщения и говорили о том, что они хотят уйти из проституции. Она отправляла им теплые носки, свечи и шоколад. Она не спешила расширять деятельность организации — хотела сохранить атмосферу своего аккаунта. В удачные дни она видела посты женщин о своем выходе из проституции.

«Я подумала, что если у нее получилось, то и у меня получится, — говорит Лиза Джуниор, пострадавшая от торговли людьми. Она узнала о Ландстром через хэштег в честь общей подруги, которая была убита. — Она подарила мне уверенность в себе и безусловную любовь в социальной сети». Сейчас она владеет собственным косметическим салоном.

На третьем курсе Ландстром организовала неделю повышения осведомленности о торговле людьми в своем университете. Когда она искала кого-то из ученых для участия, ее направили к преподавательнице социологии Энджи Хендерсон, специализировавшейся на гендерных ярлыках и восприятии. В электронном письме Хендерсон ответила, что она будет рада посетить мероприятие, но она ничего не знает о торговле людьми.

В начале мероприятия выступили местный шеф полиции и прокурор, которые говорили о проблеме торговли людьми с целью сексуальной эксплуатации в Грили. Когда Хендерсон слушала этих двух мужчин, она почувствовала, как в ней закипает гнев. «Почему мы не говорим о мужчинах и о спросе на коммерческий секс? — спросила она аудиторию. — Как насчет поговорить о том, чтобы учить мужчин и мальчиков не подвергать женщин насилию?» В зале воцарилась тишина.

Затем выступила Ландстром. Хендерсон с восхищением слушала, как Ландстром сравнивает свой опыт в Северной Дакоте с местным нефтяным бумом, и предлагает макроэкономический анализ на основе спроса и предложения. Хендерсон сама почувствовала себя студенткой. Она с удивлением узнала, что торговля людьми происходит прямо у них под носом, возможно, среди ее собственных студенток есть пострадавшие.

Впоследствии Ландстром зашла в кабинет Хендерсон, чтобы вручить подарок в благодарность — свечу, украшенную перьями. Растроганная Хендерсон задумалась. Несмотря на то, что Ландстром демонстрировала недюжинные интеллект и красноречие, когда говорила о своем опыте, было заметно, что она так и не разрешила для себя эту травму. Как социологиня Хендерсон верила, что ответы на неразрешенные вопросы могут крыться в массивах данных. Она написала Ландстром, предложив помощь, а также обратившись с просьбой: может быть, она поможет ей провести семинар по торговле людьми в следующем полугодии? Женщины договорились встретиться за кофе.

Ландстром пришла на встречу с пятью страницами своих вопросов. А как других женщин вовлекают в проституцию? Как ими манипулируют преступники? Какая у них ежедневная квота? Мой опыт был нормой? Для Хендерсон эти вопросы явно требовали социологического исследования. Хендерсон удивилась: с какой стати Ландстром выбрала финансовый менеджмент в качестве специальности? Она предложила провести совместное исследование, но оставался вопрос — как собирать данные среди женщин, которые подвергаются торговле людьми в данный момент, ведь это очень скрытая и недоступная группа людей. «Это без проблем, — ответила Ландстром. — У меня есть доступ».

Вскоре Ландстром опубликовала в Инстаграме вопрос о том, не хочет ли кто-то из подписчиц пройти интервью для исследования. Несколько женщин согласились. Хендерсон подала заявку на грант, который она получила в 2017 году. Для легитимного исследования на основе качественных интервью нужно было найти хотя бы восемь участниц. Ландстром объявила о начале исследования с наградой в виде подарочных сертификатов на 45 долларов. Через полчаса Хендерсон получила первое сообщение: «Я слышала про исследование». Другое сообщение: «Я хочу участвовать». Внезапно ее телефон начал разрываться. «Мне бы очень хотелось рассказать вам свою историю». В конце того дня она запланировала 70 интервью по телефону.

В последующие шесть недель Хендерсон задавала очень личные вопросы о чудовищных преступлениях. Некоторых женщин насиловали, приставив к их голове пистолет. Других насиловали в машине, где находились их дети. Во время интервью обе стороны не могли сдержат слез. После одного интервью Хендерсон просто вышла во двор и легла на газон, глядя в небо.

Затем Хендерсон начала обрабатывать полученные данные. 18% женщин сообщили, что среди их «покупателей» были сотрудники правоохранительных органов. 10% пострадавших продавали члены их собственных семей. В качестве своих попыток выйти из проституции женщины часто называли суициды и передозировки наркотиками. Подавляющее большинство «покупателей» были белыми, в то время как 44% женщин были представительницами этнических меньшинств в тяжелой жизненной ситуации.

Хендерсон смогла убедить свой факультет одобрить ее новые социологические курсы по торговле людьми и сексуальной эксплуатации. Ландстром выступала в качестве приглашенной лекторки. Она проводила презентации о том, как распознать татуировки сутенеров и как понимать сутенерский жаргон. После одного занятия Хендерсон обратилась к Ландстром: «Ты не думала о том, чтобы получить магистерский диплом по социологии?» Ландстром в ответ рассмеялась. Ей было достаточно тяжело получить диплом бакалавра. «Просто подумай об этом, — не сдавалась Хендерсон. — У тебя социологическое мышление».

Результаты исследования Хендерсон будут опубликованы в 2022 году в научном журнале «Journal of Human Trafficking». Это первая рецензируемая научная статья, основанная на прямых беседах с нынешними и бывшими проституированными женщинами, которые не контактировали с правоохранительными органами или не обращались в службы поддержки.

Однако исследование привело к еще одному важному результату. Хендерсон всегда обещала Ландстром использовать научные данные для того, чтобы говорить с эксплуатируемыми женщинами и помочь им исцелиться. Для этого Хендерсон и Ландстром вместе написали мини-статьи без научной терминологии и опубликовали их на веб-сайте организации Ландстром — Центр Авери (в Вегасе ее псевдонимом было имя «Авери»). Хендерсон считает, что для нее было очень важно выйти за рамки стерильной академической среды. «Я хочу помочь людям, которые подарили мне свои истории жизни. Это будет справедливо».

В области, в которой остро не хватает объективных данных, эта работа привлекла большое внимание. «В отношении торговли людьми огромной проблемой является скрытая часть», — говорит Джей Альбанез, криминолог Университета Содружества Вирджинии и бывший глава Международного центра Национального института правосудия при Департаменте юстиции США. Он добавляет: «Работа Энджи и Меган приоткрыла то, что происходит вне поле зрения властей. Они молоды, опытны и хорошо разбираются в том, как используются социальные сети. Этого не хватает большинству исследователей».

Тем временем Центр Авери уверенно стоит на ногах — организация получила 1,6 миллионов долларов федеральных и региональных грантов. Они называют себя единственной в стране организацией, которая руководствуется только научными данными, и которой руководят пережившие торговлю людьми. Практически все сотрудницы центра ранее подвергались торговле людьми. Сейчас в центре бурлит (в основном виртуальная) деятельность, сотрудницы и стажерки прочесывают социальные сети и собирают данные о сутенерах, проституторах и пострадавших.

Не так давно команда раскрыла очень тревожную тенденцию в нескольких городах — рост использования сайтов по поиску «спонсоров». Ландстром считает это прямым следствием пандемии. Проблема стоит остро и у них по соседству. Прошлым летом у 900 женщин из Грили были аккаунты на таком сайте, почти 400 из них зарегистрировались в прошлом году. Ландстром говорит, что из-за пандемии многие студентки пришли к поиску «спонсоров» и другим областям секс-индустрии — эту тенденцию подтверждает и Хендерсон на основе откровенных разговоров со своими студентками. Сайт SeekingArrangement даже предлагает особые условия при регистрации со студенческого электронного адреса, этот пакет называется «Университет содержанок».

На основе своих исследований Хендерсон утверждает: «Спонсорство — это не путь в проституцию, это и есть проституция. Сутенеры активно пользуются этими сайтами в качестве альтернативного и недорого способа привлечения клиентуры. Они активно ищут таких женщин как мои студентки, и ситуация в любой момент может оказаться опасной. Молодые женщины думают, что они встречаются с потенциальным «спонсором», а в результате их насилуют».

Чазити Итон, бывшая стажерка Авери, создала аккаунт в Инстаграме, создававший впечатление, что она сейчас в секс-индустрии. За две недели аккаунт собрал 800 подписчиков, в основном проституторов и сутенеров. «Я получала сообщения, сообщения и сообщения, — говорит Итон. — Мне пришлось это прекратить. Даже появились признаки вторичной травмы. У меня упала самооценка».

Пандемия также привела к росту более традиционных форм проституции. «Мы видели девочек и молодых женщин, которые вышли из проституции и неплохо справлялись, но их затянуло обратно, когда начали закрываться рабочие места», — рассказывает Рейчел Ллойд, основательница и исполнительная директорка благотворительной организации GEMS из Нью-Йорка, которая помогает девочкам и молодым женщинам, пострадавшим от эксплуатации в секс-индустрии. Она отмечает, что один районов Нью-Йорка, который был знаменит уличной проституцией в 90-х годах, вернулся к этому прошлому с началом пандемии. «Женщины и девочки буквально выбирают между проституцией и бездомностью».

После встречи с Ландстром Хендерсон отказалась от своих исследований гендерных ярлыков и сосредоточилась на пересечении гендера и торговли людьми с целью сексуальной эксплуатации. Некоторые женщины, с которыми она проводит интервью, связываются с ней, чтобы узнать о результатах. «После каждой нашей публикации находится выжившая, которая восклицает: «Да!» Антидот для стыда — это сопереживание и чувство принадлежности». Свеча с перьями все еще стоит на столе Хендерсон. Она благодарна Ландстром за свое профессиональное перерождение. «Моя жизнь изменилась, когда я встретила Меган».

В прошлом году Ландстром получила диплом магистра социологии, Хендерсон была ее научной руководительницей. После нескольких лет в секс-индустрии оказалось, что ее настоящее призвание максимально далеко от «сексуального» — это работа с данными. «Научные исследования спасли мне жизнь», — говорит она.

Источник: ELLE

Вы тоже когда-то пережили сексуальную эксплуатацию? Вы можете поделиться своим собственным опытом на этом сайте. Сделать это можно полностью анонимно через форму на странице.

Если вы считаете важными такие материалы, и у вас есть возможность, вы можете поддержать работу этого сайта с помощью доната или подписки на Boosty.