Когда я говорю, что я пережила торговлю людьми, меня часто спрашивают: «О, это как в фильме “Заложница”?» Я думаю, ну, вроде того. Только меня не тащили за ногу, пока я цеплялась за ковер. И у моего папы не было особых навыков, чтобы разыскать меня. И меня точно не продавали за миллион долларов на яхте. Так что нет, совсем не как в «Заложнице».

Но это интересно, потому что у нас всех, даже выживших, есть в голове этот образ. Когда мы слышим о секс-траффикинге, мы представляем эту маленькую картинку из фильма, который мы когда-то посмотрели. Мы, выжившие, выросли в той же культуре, что и все вы, так что нам знакома эта же картинка. В реальности то, что происходит в Нигерии, выглядит совершенно не так, как то, что происходит в Камбодже, и то, что происходит в Нью-Йорке, выглядит не так, как то, что происходит в Атланте.

Согласно недавнему исследованию проекта «Полярис», только в США есть 25 разных типологий торговли людьми. Так что если мы будем думать только об одном образе, мы упустим десятки других способов, с помощью которых людей продают для секса прямо по соседству с нами.

Как выглядит торговля людьми на самом деле

Я выросла в маленьком промышленном городе в Южном Орегоне. Я была самой обычной девочкой, ни по каким признакам я не попадала в «группу риска» среди молодежи. Я играла в спортивной команде школы. Я была почетной выпускницей. Я окончила школу на год раньше, и меня приняли в Университет штата Орегон. Летом после выпуска я узнала, что беременна, и мне пришлось покинуть общежитие. Я вернулась в родительский дом и родила дочь, но я не отчаивалась, я шла вперед. Я поступила в местный колледж как мать-одиночка. Все мои подруги, которые поступили в университет, переехали из общежития в съемное жилье, и они пригласили меня и мою дочь пожить с ними. Я была рада возможности покинуть маленький городок.

Очень быстро я поняла, что я все еще в уязвимом положении, даже если я из «приличной семьи». Родители развелись, когда я была маленькой, и это был тяжелый развод. Мама стала матерью-одиночкой, но к старшим классам школы у меня все складывалось хорошо. Но когда я начала учиться в колледже и переехала к подругам, я снова оказалась в уязвимом положении.

Все мои подруги развлекались в компании, как и все студенты, но я была той девушкой, что постоянно сидит дома с ребенком. И тут в моей жизни появился потрясающий мужчина. Он был остроумным и очаровательным. Он знал все мои мечты, надежды и страхи. Постепенно он все больше и больше пересекал мои сексуальные границы. Мы встречались шесть месяцев, когда он пригласил меня жить с ним.

Понимаете, «торговля людьми» — это не обязательно похищения. Это медленный и постепенный процесс, цель которого – завоевать ваше доверие и постепенно стереть ваши личные границы. Когда мы с дочерью приехали в Лас-Вегас (он нас туда привез), он начал принуждать меня к проституции. В течении шести лет я находилась у трех разных торговцев людьми, которые продавали меня друг другу. Вместе с нами жили еще три женщины и двое детей.

В течение этого периода на меня дважды ставили клеймо. Двое мужчин сделали у меня на спине татуировки со своими именами, как на скоте. У меня было пять переломов только на лице. Я попадала в больницы из-за обезвоживания и крайнего утомления. Семь раз я оказывалась в тюрьме.

За все это время меня ни разу не похитили. Мне ни разу не заклеивали рот клейкой лентой. Меня ни разу не запирали в обшарпанной комнате с грязным матрасом.

В реальности моя дочь могла учиться в одной школе с вашей. Я могла стоять рядом с вами в очереди в супермаркете. И никто ничего не замечал. Никто никогда не замечает, потому что все представляют что-то совершенно другое. Я думала, что «добровольно» сходила с самолета. Что я «добровольно» садилась в машину. Даже я сама не до конца понимала все аспекты насилия, обмана и принуждения в моей повседневной жизни.

По счастью, федеральные следователи в 2006 году пришли с обыском в тот дом. В 2007 году у меня и моей дочери появилась надежда на освобождение. Но я могу сказать вам, что самое сложное – это не сбежать. Самое сложное, что для этого вам нужно осознанно выбрать нищету. Самое сложное, это когда тебе 26 лет, и ты буквально голодаешь, у тебя на руках девочка 8 лет, и вы бездомные. Самое сложное, это когда у тебя есть судимость, когда за последние несколько лет у тебя нет никакого опыта работы, и при этом ты живешь с такой психологической травмой, с которой никто не может жить. Самое сложное, это когда тебе нужно ответить на вопрос: «И что теперь?»

Я сбежала, да, но теперь начался мой путь к тому, как разобраться в этом пугающем мире нормальной жизни, когда ты все еще в том уязвимом положении, которое изначально и привлекло к тебе торговца людьми.

На пути к переменам

Есть множество аспектов борьбы с самой большой социальной несправедливостью нашего времени. В первую очередь, это профилактика и вмешательство для самых уязвимых детей, чтобы у них была возможность освободиться. Кроме того, важно повышать информированность о торговле людьми в наших сообществах, чтобы люди понимали, как торговля людьми выглядит именно в их городе. Это обучение для тех, у кого есть возможность заметить жертв траффикинга и вмешаться.

Но еще это вопрос реабилитации, помощи, основанной на понимании психологической травмы, полицейской реформы, предоставления возможностей для трудоустройства. Это вопрос совместных усилий, использования вашего влияния и вашей мотивации, чтобы изменить жизни тех, кто находится в рабстве по всему миру.

Авторка: Ребекка Бендер, создательница инициативы по образованию населения и специалистов по выявлению и реагированию на торговлю людьми и поддержке пострадавших в том, чтобы они смогли осуществить свои мечты и менять общество.

Источник: Thorn.org

Поддержите проект: Если вы считаете важными такие материалы, и у вас есть такая возможность, вы можете поддержать работу этого сайта с помощью доната или подписки на Boosty.