В Северной Ирландии принят новый закон, предусматривающий уголовную ответственность для тех, кто платит за секс. В течение семи лет я была в проституции, и я была одной из участниц кампании за этот закон и за принятие аналогичного законодательства в Ирландии. В прошлом ноябре министр юстиции, Фрэнсис Фитцджеральд, объявила о своих намерениях принять такой же закон в Ирландии. Победа в этой кампании далась дорогой ценой.

Трудности были связаны с тем, что из-за участия в кампании я постоянно подвергалась агрессии и угрозам со стороны наших политических оппонентов. Еще когда я просто начала вести блог о своем опыте в ирландской секс-индустрии, я начала получать письма с угрозами и про меня начали распространять публичную ложь.

Поначалу утверждалось, что я вообще не существую. Говорили, что посты в моем блоге сочиняют религиозные фундаменталисты-аболиционисты, которые ни одного борделя в жизни не видели.

В 2012 году я выступила в Департаменте правосудия на глазах десятков людей, тех самых, которые были уверены, что меня не существует. После этого распространять данную ложь уже было затруднительно. Так что они заявили, что да, я существую, но я обманщица, мошенница и фантазерка. Агрессивные послания в моем блоге стали ежедневными, но теперь они стали более личными, угрожающими и злобными.

В апреле 2013 года под моим настоящим именем была опубликована книга «Оплачено», в которой я рассказала о своем опыте в проституции. У меня больше не было никаких способов защититься от той лжи, которую распространяли обо мне в Интернете.

Мне оставалось только уповать на здравый смысл большинства людей и надеяться, что для них очевидно – в мире нет ни одной психически адекватной женщины, которая будет говорить, что она была в проституции, если это не так. Но знать, что ежедневно тебя поливают грязью, а ты ничего не можешь с этим поделать, а можешь лишь доверять суждениям незнакомых людей – это крайне уязвимое положение.

В реальности, за каждое законодательное достижение, за которое мы боремся вместе со множеством женщин во всем мире, мы вынуждены платить, становясь жертвами хорошо организованных кампаний насилия и запугивания.

Противники законов, за которые я боролась, смогли узнать мой домашний адрес, банковские детали и личный адрес электронной почты. Теперь письма с угрозами приходят прямо в мой почтовый ящик, а не только в блог. Кроме того, мой домашний адрес частично публиковали в Твиттере в стиле угроз «мы знаем, где ты живешь».

Каждый раз, когда я писала очередную статью, или когда меня упоминали в какой-то публикации, в комментариях был наплыв тех, кто также любит комментировать на ирландских сайтах клиентов проституции. На сайте Amazon публиковались негативные отзывы полные лжи. Мало того, что я подвергалась сексуальному насилию с раннего подросткового возраста. Женщину нужно подвергать насилию и тогда, когда она рассказывает об этом.

Психология этого насилия в Интернете – это параллель насилия в проституции в том смысле, что и там и там подразумевается, что ты должна «помалкивать».

Я пишу эту статью, потому что пришло время, чтобы ирландская публика узнала, что с теми из нас, кто на себе испытали унижения и деградацию в секс-индустрии, обращаются так, чтобы мы больше не посмели говорить об этом. Проституция – это просто система оплаченного сексуального насилия, и те из нас, кто жили в ней, имеют не только право, но и обязанность рассказывать свои истории.

В отличие от популярных сказок про «довольных проституток», в реальности подавляющее большинство женщин и девочек в борделях и зонах красных фонарей находятся там из-за обстоятельств, которые им неподвластны – нищеты, отсутствия доступа к образованию, сексуального насилия в детстве.

Женщины не хотят, чтобы интимные поверхности наших тел стали местами общественного пользования как автобус или поезд, и разве это не поразительно, что мы вообще должны это объяснять. Ведь я прекрасно знаю, что все люди, читающие этот текст, не хотят, чтобы это произошло с близкими и дорогими для них женщинами, даже если считают это приемлемым для «других» женщин.

Что касается женщин, то позвольте мне указать на еще один важный факт. Большинство женщин в проституции не были женщинами, когда попали туда. На моем углу стояли семь девочек, и все они были подростками, большинство из них, включая меня саму, еще не достигли возраста согласия.

Мне было 15 лет, когда я начала заниматься проституцией, до этого я 18 месяцев находилась под опекой государства и время от времени жила на улице. На нас, молоденьких девочек, был большой спрос среди мужчин, покупающих секс в Ирландии. Нигде кроме проституции нет такого буквального воплощения концепции «свежего мяса».

Мы ведем кампанию за криминализацию спроса на оплаченный сексуальный доступ к человеческим телам, декриминализацию тех, кто подвергается сексуальной эксплуатации, и предоставление стратегий для выхода из проституции, включая образование и обучение, чтобы проституированные женщины могли заново отстроить свои жизни.

Что касается небольшого меньшинства женщин, которые говорят, что они довольны жизнью в проституции, то эти законы, как минимум, освободят их от уголовной ответственности. Так почему же некоторые из них пытаются блокировать пути выхода из проституции, за которые мы выступаем?

Есть еще одна группа женщин, о которых редко упоминают в этих дебатах – это жены и партнерки мужчин, покупающих секс. Подавляющее большинство этих мужчин женаты или состоят в постоянных отношениях, в то же время эти женщины и их дети редко становятся объектом внимания в дебатах о проституции. Люди вообще думают, какой это удар для семьи, когда мать узнает, что отец ее детей использует женщин в проституции?

Когда я была в проституции, я об этом не думала, но отношение женщин к проституции сильно зависит от того, продолжают ли они находиться в проституции или смогли вырваться из нее.

Правда в том, что проституция наносит непоправимый ущерб семьям, особенно женщинам. Она разрушает концепцию гендерного равенства в обществе как таковом. Американская психологиня Мелисса Фарли, основательница и директора организации «Prostitution Research and Education», писала: «Проституция для общества – это то же самое, что инцест для семьи». Я пережила проституцию, и я понимаю глубокую мудрость этих слов.

Что касается нападок, которым подвергаются такие женщины как я, от тех, кому выгодно сохранять секс-индустрию, то я прекрасно понимаю, что они не прекратятся. После того, как мы добились нового закона, насилие не уменьшится, оно возрастет. То же самое произошло с канадскими женщинами, с которыми я сотрудничала, когда они добились изменения законодательства в Канаде.

Это тяжелая плата, когда тебе каждый день напоминают, что ты и твои дети не в безопасности в собственном доме. Однако это того стоит, если в результате покупка сексуального доступа к человеческим телам станет незаконной, и уменьшится тот социальный инцест, который инфицировал нашу страну.

Авторка: Рейчел Моран

Источник: Irish Times