Отрывок из книги Джули Биндел «Сутенерство проституции» («The Pimping of Prostitution»).

Многие женщины, пережившие секс-индустрию, рассказывали мне кошмарные истории про то, как их называли психически больными, лгуньями, мошенницами, фантазерками и мазохистками. Это отвратительно, но неудивительно. Последние годы я наблюдаю, как представители и сторонники секс-индустрии травят, преследуют и оскорбляют переживших проституцию, распространяют о них клевету и стараются очернить.

На ум приходит один пример. Как журналистка, которая регулярно пишет для национальных изданий, я предлагала идею опубликовать интервью с Рейчел Моран. Я говорила об успехе ее бестселлера [автобиографическая книга «Оплачено: мой опыт в проституции»] и успешной организации движения переживших проституцию в Ирландии. Молодая журналистка феминистских взглядов, которая работала редактором раздела в престижной ежедневной газете Великобритании, ответила «нет» на это предложение, сказав, что «много где ходят разговоры про сомнения в подлинности…». Я спросила, где именно ходят разговоры, но она так и не ответила.

Сабринна Валиске хорошо знает, как работает лобби секс-индустрии. Это неудивительно, ведь Валиске в течение 24 лет была волонтеркой «Коллектива проституток Новой Зеландии». Она участвовала в кампании за принятие закона о декриминализации борделей и уличной проституции, потому что она искренне верила, что это улучшит положение женщин и позволит им иметь больше свободы. Поскольку лобби за проституцию полагается на дезинформацию, мифологию и стандартные приемы PR, их особенно беспокоят ситуации, когда кто-то из их лагеря переходит на другую сторону.

Валиске рассказала мне, как она выступала на мероприятии в Таунсвилле, приуроченном к публикации книги «Рассказы о проституции», когда к ней подошла одна из руководительниц «Алого альянса» (австралийской организации, лоббирующей проституцию), и попыталась сделать все возможное, чтобы заставить ее замолчать.

«Она встала на стул в зале, где люди хотели послушать меня, начала улюлюкать, перебивать меня и кричать, – вспоминает Валиске. – Я не злилась и даже не была раздражена. Как ни странно, я ее понимала. Я думала, что она боялась. Я видела это, потому что раньше я чувствовала такую же потребность обороняться. «Не забирайте у меня мой заработок. У меня же больше ничего нет. Мне больше некуда идти». Я посмотрела на нее и улыбнулась, кивнула и сказала: «Я понимаю». Это не был запланированный ответ. Я действовала инстинктивно».

Валиске пригласила эту участницу «Алого альянса» и других женщин, поддерживающих проституцию, которые сопровождали ее, поговорить после мероприятия. «Одна из них подошла ко мне, и мы очень хорошо поговорили. Трое из них окружили меня. Это было странное чувство. Она подошли вплотную и начали одновременно кричать на меня, заглушая друг друга».

«Они постоянно живут в оборонительном режиме, и они не могут вынести понимания одновременно с несогласием с их способами решения проблем. Это, конечно, был не единственный эпизод травли, и даже близко не самый худший. Просто в тот момент я осознала, у какой пропасти я жила так долго, и как мало я скучаю по той жизни».

Гушке Мау, пережившая легальную проституцию в Германии, также стала мишенью травли лоббистов секс-индустрии, которые утверждают, что она выдумала всю историю о своем опыте в проституции. «Лоббисты пишут мне в Твиттере и стараются выставить меня сумасшедшей. У нас в Германии есть группа секс-работников, – говорит Мау. – Они много писали в Интернете про то, что я – фальшивка. Они так говорят про каждую, кто рассказывает правду о проституции».

Вскоре Мау поняла, что многие журналисты поверили утверждениям лоббистов проституции о том, что ее история жизни является полностью выдуманной. «Немецкие журналисты не контактируют со мной, потому что считают меня мошенницей. Если искать обо мне информацию в Интернете, то вы наткнетесь на страницы о том, что я фальшивка, – говорит Мау. – Иногда лоббисты присылают мне электронные письма, представляясь радиостанциями, которые хотят взять у меня интервью, чтобы получить мой номер телефона. Я на это не покупалась».

«Со мной связались из Der Spiegel, – рассказывает Мау, – и после интервью со мной для статьи про секс-индустрию, они запросили доказательства, что я действительно существую, а это затруднительно, потому что я не хочу предоставлять мое имя и номер телефона. Лобби действует очень жестоко. Ты не можешь доказать, что ты существуешь, или что ты действительно была в проституции. Не существует справки о том, что ты проститутка».

Три сторонницы проституции – Терри-Жанна Бедфорд (которая ранее владела агентствами эскорта), ученая Эми Лебович и Валери Скотт – подали в суд на канадское правительство, утверждая, что законы о проституции нарушают Конституцию. Три женщины выступали за отмену всех законов в отношении секс-индустрии.

Бриджет Перрье была в зале суда. После оглашения решения Бедфорд размахивала своей розгой (она владела бизнесом БДСМ-услуг), что привело в восторг многих журналистов, освещавших процесс. Перрье достала погнутую вешалку, которую она называла «сутенерской палкой», и сообщила журналистам, что ее сутенер избивал ее подобным предметом каждый день.

На суде присутствовала приемная дочь Перрье, Энджел. Ее настоящая мать была убита Пиктоном [канадский серийный убийца]. «Терри-Жанна слишком труслива, чтобы связываться со мной, так что она подошла к 18-летней девушке, чья мать стала жертвой убийцы проституированных женщин, – рассказывает Перрье. – Но я хорошо ее воспитала. Моя дочь сказала ей: “Только через труп моей мамы мы согласимся, что легализация проституции хороша для женщин”».

«Энджел сказала, что она будет бороться за то, чтобы проституция не стала легальной, и Терри-Жанна зашла так далеко, что схватила мою дочь. После того, как ей надоело ругать мою дочь, она подошла к одной из наших выживших, к девочке, которую насиловали и мучили с 11 до 25 лет. Она подошла к ней и сказала: «Почему вы плачете, сегодня для нас победный день». Я помню, как та девушка посмотрела на нее, потом еще в газетах появилось ее фото рядом с Терри-Жанной, и эта выжившая сунула средний палец прямо под нос Терри-Жанны и сказала: “Черта с два победный!”».

«Лоббисты воровали фото моих детей с Фейсбука и приделывали к ним надписи вроде «Будущая шлюха Бриджет». Лобби за проституцию преследовало меня, мне присылали фотографии, на которых взрослые мужчины насиловали маленьких девочек. Я не могла не смотреть на них, потому что я мама, я хотела спасти этих девочек любой ценой. Это были совсем малышки, лет четырех», – говорит Перрье.

Валиске ушла из проституции в начале 2011 года и уехала из Новой Зеландии в поиске новой цели в жизни, она испытывала растерянность и депрессию. Когда соседка Валиске попросила ее заниматься проституцией перед веб-камерой, она вежливо отказала. «Я почувствовала, что у меня на лбу стоит клеймо «шлюха». Откуда она знала, что меня можно попросить о таком? Теперь-то я понимаю, что для этого было достаточно быть женщиной», – говорит Валиске. Потом эта соседка начала оскорблять ее, например, кричать «сучка вернулась домой», когда видела ее.

«Множество подобных историй подвели меня к тому, чтобы окончательно выйти из проституции. Сначала я вышла эмоционально, потом физически и, наконец, интеллектуально и психологически, – рассказывает Валиске. – Я чувствую, что я до сих пор выхожу из нее, потому что мое восприятие себя все еще далеко от целостного».

Элис была проституирована в австралийском штате Квинсленд в возрасте 22 лет. «Я никогда не слышала термин «газлайтинг», пока не начала публично говорить о том времени, когда была проституткой, – рассказывает Элис. – Газлайтинг – это то, что я испытывала на протяжении всей жизни. Началось все с моей коммерческой сексуальной эксплуатации с пяти лет, потом во взрослом возрасте со стороны других насильников и агрессоров. Но мне во сне не могло присниться, что такое же поведение начнут демонстрировать люди, узнав, что я пережила секс-индустрию».

«Оппозиция и поведение по отношению ко мне со стороны лобби после того, как я начала говорить публично о работе в индустрии, застали меня врасплох несмотря на весь мой пессимизм, – рассказывает Элис. – Теперь я могу с полной уверенностью сказать, что лобби секс-индустрии – это более страшное, бессердечное и жестокое чудовище, чем самая мерзкая из психических болезней, которые развились у меня в результате перенесенной травмы».

Вскоре после того как Элис начала открыто выступать с критикой секс-индустрии и рассказывать о личном опыте в ней, представители лобби за проституцию заклеймили ее как «SWERF» («радикальная феминистка, исключающая секс-работников»). Ее обвиняли в том, что она ненавидит женщин в проституции. «Лобби секс-индустрии постоянно ставит под вопрос мою биографию и утверждает, что я вру о том, что я работала в индустрии, – говорит Элис. – Те, кто не считают меня лгуньей, говорят, что я слишком «наивная», «тупая» и аболиционистки «стали моими сутенерами и используют» меня в своем движении. Другие обвиняли меня, что я наживаюсь на публикации своей истории, они говорили, что я ворую у женщин, которые сейчас находятся в индустрии».

В апреле 2016 года во время аболиционистской конференции «Древнейшее угнетение в мире» в Мельбурне, Австралия, лобби проституции организовало протест у места проведения конференции. Протестующие раздавали на улицах флаеры с пропагандой секс-индустрии и преимуществ «секс-работы». Одна из протестующих держала плакат «Зачем быть бедной?». Лоббисты попытались добиться отмены конференции до ее начала, потому что на ней собирались обсуждать вред от секс-индустрии, что, согласно лобби, является ложью и опасно для женщин, которые добровольно выбирают проституцию.

Пережившие проституцию рассказывали мне, как лоббисты приходили на аболиционистские мероприятия и пытались убедить женщин, которые ушли из проституции, снова заняться ей. В качестве аргумента они говорили, что опыт насилия со стороны сутенеров и покупателей секса, который был у этих женщин – это исключительная редкость, и что им стоит попробовать поработать в «хорошем» борделе.

«Во время одного мероприятия, где я рассказывала о чудовищной травме секс-индустрии, я не успела проговорить и 10 минут, – рассказывает Элис, – как ко мне подошла женщина и начала объяснять, что она знает, что в этом регионе (где проституция легальна и регулируется) ужасные условия работы в борделях. Только для нее ужасные условия работы не включали насилие клиентов и работодателей, или повсеместное употребление наркотиков, чтобы как-то справиться с постоянной травмой».

«Нет, для нее ужасные условия работы – это тот факт, что поскольку проституция легальна только в регулируемых борделях, работающим там приходится отдавать часть заработков работодателям. Она ошибочно решила, что я работала в австралийской индустрии, и заверила меня, что «условия в Новом Южном Уэльсе гораздо лучше, и я искренне советую вам дать секс-работе еще один шанс». Я была в полном шоке. Она что, не слышала, что я говорила о своем опыте несколько минут назад? Потом я узнала, что эта женщина недавно ушла с поста президента ведущего профсоюза секс-работников Австралии – она занимала этот пост почти десять лет».

Не раз я была свидетельницей насилия и клеветы в адрес Рейчел Моран. По ее словам, поведение лобби за проституцию «разъедает душу».

Эта история повторяется каждый раз со всеми без исключения пережившими проституцию, которые начинают публично говорить о своем опыте. Во время пресс-конференции в Берлине по поводу выхода ее книги, первым вопросом, который задали Моран, было: «Что вы ответите тем, кто утверждает, что вы все выдумали?»

«Неудивительно, что более молодым, более уязвимым женщинам быстро затыкают рот. Конечно, это совершенно осознанная стратегия лоббистов за проституцию, и эти молодые женщины не могут пережить подобный стресс, – говорит Моран. – Я рада, что я пришла к этому активизму, когда мне было уже за тридцать, и я уже больше десяти лет была вне проституции. Меня уже не так просто заткнуть, и я хорошо справляюсь со стрессом».

Движение переживших секс-индустрию будет распространяться и становиться все крепче несмотря на все усилия сутенеров и сторонников проституции. Если я что и поняла, когда говорила с аболиционистками, которые сами пережили проституцию, так это то, насколько эти женщины полны надежды и оптимизма несмотря на многочисленные барьеры и препятствия на их пути.

«Я здесь, чтобы изменить ситуацию, – сказала одна из выживших, которых я встретила в американском штате Миннесота. – Чтобы говорить в защиту тех, кого считают отбросами. Сейчас, когда я плачу, то это от исцеления, это от преодоления. От выживания».

Источник: Truth Dig